Воспаление коленной чашечки джером

Я просидел некоторое время, застыв от ужаса, потом с равнодушием отчаяния снова стал перелистывать страницы. Я дошел до брюшного тифа, прочитал симптомы и обнаружил, что я болен брюшным тифом, — болен уже несколько месяцев, сам того не ведая. Мне захотелось узнать, чем я еще болен. Я прочитал о пляске святого Витта и узнал, как и следовало ожидать, что болен этой болезнью. Заинтересовавшись своим состоянием, я решил исследовать его основательно и стал читать в алфавитном порядке. Я прочитал про атаксию и узнал, что недавно заболел ею и что острый период наступит недели через две. Брайтовой болезнью я страдал, к счастью, в легкой форме и, следовательно, мог еще прожить многие годы. У меня был дифтерит с серьезными осложнениями, а холерой я, по-видимому, болен с раннего детства.

Я добросовестно проработал все двадцать шесть букв алфавита и убедился, что единственная болезнь, которой у меня нет, — это воспаление коленной чашечки.

Сначала я немного огорчился — это показалось мне незаслуженной обидой. Почему у меня нет воспаления коленной чашечки? Чем объяснить такую несправедливость? Но вскоре менее хищные чувства взяли верх. Я подумал о том, что у меня есть все другие болезни, известные в медицине, стал менее жадным и решил обойтись без воспаления коленной чашечки. Подагра в самой зловредной форме поразила меня без моего ведома, а общим предрасположением к инфекции я, по-видимому, страдал с отроческих лет. Это была последняя болезнь в лечебнике, и я решил, что все остальное у меня в порядке.

Я сидел и размышлял. Я думал о том, какой интерес я представляю с медицинской точки зрения, каким приобретением я был бы для аудитории. Студентам не было бы нужды «обходить клиники». Я один представлял собой целую клинику. Им достаточно было бы обойти вокруг меня и затем получить свои дипломы.

Потом я решил узнать, долго ли я проживу. Я попробовал себя обследовать. Я пощупал свой пульс. Сначала я совсем не мог найти пульса. Потом внезапно он начал биться. Я вынул часы и стал считать. Я насчитал сто сорок семь ударов в минуту. Я попытался найти свое сердце. Я не мог найти у себя сердца. Оно перестало биться. Теперь-то я полагаю, что оно все время оставалось на своем месте и билось, но объяснить, в чем дело, я не могу. Я похлопал себя спереди, начиная с того, что я называю талией, до головы и немного захватил бока и часть спины, но ничего не услышал и не почувствовал. Я попробовал показать себе язык. Я высунул его как можно дальше и зажмурил один глаз, чтобы глядеть на него другим. Я увидел лишь самый кончик языка, и единственное, что это мне дало, была еще большая уверенность, что у меня скарлатина.

Счастливым, здоровым человеком вошел я в эту читальню, а вышел из нее разбитым инвалидом.

Я отправился к своему врачу. Это мой старый товарищ, и когда мне кажется, что я болен, он щупает мне пульс, смотрит мой язык и разговаривает со мной о погоде — все, конечно, даром. Я решил, что сделаю доброе дело, если пойду к нему сейчас. «Все, что нужно врачу, — подумал я, — это иметь практику. Он будет иметь меня. Он получит от меня больше практики, чем от тысячи семисот обычных больных с одной или двумя болезнями».

Итак, я прямо направился к нему. Он спросил:

— Ну, чем же ты болен?

Я ответил:

— Я не стану отнимать у тебя время, милый мой, рассказывая о том, чем я болен. Жизнь коротка, и ты можешь умереть раньше, чем я кончу. Но я скажу тебе, чем я не болен. У меня нет воспаления коленной чашечки. Почему у меня нет воспаления коленной чашечки, я сказать не могу, но факт остается фактом, — этой болезни у меня нет. Зато все остальные болезни у меня есть.

И я рассказал ему, как мне удалось это обнаружить. Тогда он расстегнул меня и осмотрел сверху донизу, потом взял меня за руку и ударил в грудь, когда я меньше всего этого ожидал, — довольно-таки подлая выходка, по моему мнению, — и вдобавок боднул меня головой. Затем он сел, написал рецепт, сложил его и отдал мне. Я положил рецепт в карман и ушел.

Я не развертывал рецепта. Я отнес его в ближайшую аптеку и подал. Аптекарь прочитал рецепт и отдал мне его обратно. Он сказал, что не держит таких вещей.

Я сказал:

— Вы аптекарь?

Он сказал:

— Я аптекарь. Если бы я совмещал в себе универсальный магазин и семейный пансион, то мог бы услужить вам. Но, будучи всего лишь аптекарем, я в затруднении.

Я прочитал рецепт. Он гласил:

I had them all.

У меня были все эти симптомы.

It is a most extraordinary thing, but I never read a patent medicine advertisement without being impelled to the conclusion that I am suffering from the particular disease therein dealt with in its most virulent form.

Это поразительно, но всякий раз, когда я читаю объявление о
каком-нибудь патентованном лекарстве, мне приходится сделать вывод, что я
страдаю именно той болезнью, о которой в нем говорится, и притом в наиболее
злокачественной форме.

The diagnosis seems in every case to correspond exactly with all the sensations that I have ever felt.

Диагноз в каждом случае точно совпадает со всеми
моими ощущениями.

Man reading bookI remember going to the British Museum one day to read up the treatment for some slight ailment of which I had a touch—hay fever, I fancy it was.

Помню, я однажды отправился в Британский музей почитать о способах
лечения какой-то пустяковой болезни, которой я захворал, — кажется, это
была сенная лихорадка.

I got down the book, and read all I came to read; and then, in an unthinking moment, I idly turned the leaves, and began to indolently study diseases, generally.

Я выписал нужную книгу и прочитал все, что мне
требовалось; потом, задумавшись, я машинально перевернул несколько страниц
и начал изучать всевозможные недуги.

I forget which was the first distemper I plunged into—some fearful, devastating scourge, I know—and, before I had glanced half down the list of “premonitory symptoms,” it was borne in upon me that I had fairly got it.

Я забыл, как называлась первая
болезнь, на которую я наткнулся, — какой-то ужасный бич, насколько помню, —
но не успел я и наполовину просмотреть список предварительных симптомов,
как у меня возникло убеждение, что я схватил эту болезнь.

I sat for awhile, frozen with horror; and then, in the listlessness of despair, I again turned over the pages.

Я просидел некоторое время, застыв от ужаса, потом с равнодушием
отчаяния снова начал перелистывать страницы.

I came to typhoid fever—read the symptoms—discovered that I had typhoid fever, must have had it for months without knowing it—wondered what else I had got; turned up St. Vitus’s Dance—found, as I expected, that I had that too,—began to get interested in my case, and determined to sift it to the bottom, and so started alphabetically—read up ague, and learnt that I was sickening for it, and that the acute stage would commence in about another fortnight.

Я дошел до брюшного тифа,
прочитал симптомы и обнаружил, что я болен брюшным тифом, — болен уже
несколько месяцев, сам того не ведая.
Мне захотелось узнать, чем я еще
болен.
Я прочитал о пляске святого Витта и узнал, как и следовало ожидать,
что болен этой болезнью.
Заинтересовавшись своим состоянием, я решил
исследовать его основательно и стал читать в алфавитном порядке.
Я прочитал
про атаксию и узнал, что недавно заболел ею и что острый период наступит
недели через две.

Bright’s disease, I was relieved to find, I had only in a modified form, and, so far as that was concerned, I might live for years.

Брайтовой болезнью я страдал, к счастью, в легкой форме
и, следовательно, мог еще прожить многие годы.

Cholera I had, with severe complications; and diphtheria I seemed to have been born with.

У меня был дифтерит с
серьезными осложнениями, а холерой я, по-видимому, болен с раннего детства.

I plodded conscientiously through the twenty-six letters, and the only malady I could conclude I had not got was housemaid’s knee.

Я добросовестно проработал все двадцать шесть букв алфавита и
убедился, что единственная болезнь, которой у меня нет, — это воспаление
коленной чашечки.

I felt rather hurt about this at first; it seemed somehow to be a sort of slight.

Сначала я немного огорчился — это показалось мне незаслуженной обидой.

Why hadn’t I got housemaid’s knee?

Почему у меня нет воспаления коленной чашечки?